Мой список блогов

Архив блога

Интересные статьи


Адат и Шариат в реалиях Северного Кавказа
С именем Аллаха Милостивого и Милосердного!

Сегодня на Северном Кавказе широкое распространение получила точка зрения, согласно которой полное следование религии Аллаха неизбежно ведет к уничтожению традиций и национальной культуры. Как известно, народам Северного Кавказа свойственно чрезвычайно трепетное отношение к своей этнокультурной самобытности, доходящее порой до откровенной фетишизации последней. На этом фоне Ислам в мировосприятии обывателя предстает инструментом инокультурного воздействия, некоей разрушительной силой, призванной лишить народы права на самос
тоятельность и уникальность.
Аллах Всевышний в Къуране говорит:
«О люди! Мы создали вас мужчиной и женщиной и сделали вас народами и племенами…». (аль-Худжурат, 13)
Ислам вовсе не является орудием глобализации, ослабляя этносам возможность сохранения национально-культурного наследия. Но, вместе с тем, мусульманину присуще восприятие действительности сквозь призму Ислама, который диктует те или иные параметры и критерии, формируя отношение к проблеме. Вероубеждение (акъида) позволяет расставить всё и вся на свои места. Единобожие – наивысшая ценность! И если что-либо становится для мусульманина более значимым, чем Таухид, то это является патологией, следствием которой неминуемо становится отклонение от Истины.
Чтобы понять суть рассматриваемого вопроса, обратимся к истории.
Распространение Ислама на Северном Кавказе, будучи асинхронным процессом и проистекая с некоторыми характерными чертами в контексте различных этно-территорий, тем не менее, сопровождалось общей спецификой.
Весьма развитое у северокавказских народов обычное право (адат) длительное время достаточно эффективно применялось здесь в качестве системы местного судопроизводства. Нормы горской этики и морали оказались, за некоторыми исключениями, идентичными канонам религии Аллаха.
Так, с одной стороны, практическое отсутствие противоречий между принципами Шариата и адатами способствовало внедрению Ислама в конфессиональную среду северокавказских народов. Но, с другой стороны, Исламу не было позволено вторгаться в те сферы жизни и быта, которые традиционно и довольно успешно регулировались обычным правом.
Поэтому, даже после принятия Ислама местными народами обычное право (адат) существовало наряду с Шариатом, а зачастую и превалировало над ним. Ислам выступал для народов Северного Кавказа не как альтернатива, а как дополнение, лишнее подтверждение правильности этнической этики и морали. Адатам, сформировавшимся в доисламский период (куфра - неверия - язычества), пусть и негласно, отдавалось предпочтение перед Шариатом, а национальным традициям и обычаям перед нормами Ислама, что явилось серьёзным препятствием к подлинному и глубокому распространению мусульманского вероучения.
Действительно, практически все мусульманские ученые считают позволительным существование наряду с исламскими, и этнических традиций, при том условии, что они не противоречат нормам Шариата и носят факультативный характер. Но на Северном Кавказе сложилась абсолютно парадоксальная ситуация. Здесь, напротив, право на существование признавали лишь за теми аспектами Шариата, которые не только не противоречили, но и были тождественны национальным традициям и обычаям. Остальные считались непригодными и предавались забвению. То есть, по сути, положения Шариата здесь носили сугубо декларативный, условный характер, на деле являясь завуалированными, таящимися под исламской оболочкой национальными обычаями.
Сегодня, когда на Северном Кавказе проявилась тенденция к культивированию традиций предков и национально-культурной идеализации, все более приобретая черты племенного солипсизма, именно «фольклорно-бытовой» Ислам, в котором ощущается оттенок приспособленчества к образу жизни конкретного этноса, стал восприниматься массами как «охранитель» местной культурной идентичности.
Именно с «фольклорно-бытовым», а не с каноническим Исламом ассоциируется неразделимость этнического и конфессионального начал. Поэтому любые попытки привести местную синкретичную форму мусульманского вероучения в соответствие с исходными исламскими императивами воспринимаются массами как угроза национально-религиозной самобытности.
Итак, необходимо акцентировать, что Ислам аннулирует только те народные традиции, которые противоречат законам Аллаха и сунне Его пророка (САС). Поэтому большая часть этнокультурного достояния северокавказских народов имеет право на существование в рамках Ислама. Но, как не может быть равным закон Создателя плодам нормотворческой самодеятельности созданных, так не может быть равен Шариат адату. Любой мусульманин обязан блюсти справедливость суждений на этот счет, не впадая в крайности и всевозможные заблуждения.
Как сказал о том Аллах Всевышний:
«Когда им говорят: «Следуйте за тем, что ниспослал Аллах!». – Они отвечают: «Нет, мы будем следовать тому, чему следовали наши отцы». Неужели они будут следовать за ними, даже если это шайтан зовёт их к заблуждению, ведя их на путь наказания адским огнём?»(Лукман, 21) 
«Он сказал: «А если я принес вам то, что более верно, чем то, на чем вы нашли ваших отцов?» Они сказали: «Мы не веруем в то, с чем вы посланы». Мы отомстили им. Посмотрите же, каким был конец тех, кто считает истину ложью». (аз-Зухруф, 24-25) 
«Когда им говорят: «Следуйте тому, что ниспослал Аллах», - они отвечают: «Нет, мы будем следовать тому, на чем застали наших отцов». А если их отцы ничего не разумели и не следовали прямым путем?» (аль-Бакара, 170)
«Когда им говорят: «Придите к тому, что ниспослал Аллах, и к Посланнику», - они отвечают: «Нам достаточно того, на чем мы застали наших отцов». Неужели они поступят так, даже если их отцы ничего не знали и не следовали прямым путем?» (аль-Маида, 104)
Очевидно, что результаты интеллектуальной деятельности человека, ни индивидуальной, ни корпоративной, не могут являться руководством в идеологии и жизнедеятельности, если своей стержневой основой они не имеют Божественных установлений и если не осуществляются в пределах, установленных религией.
Так шейх уль-Ислам ибн Таймия, да смилуется над ним Аллах, сказал:
«И даже многие из тех, кто относится к Исламу, судят с помощью своих обычаев, которые не были ниспосланы людям Аллахом. <…> При этом они считают, что судить следует именно на основании подобных вещей, забывая о Коране и сунне, но это ведь и является неверием! Поистине, многие люди приняли Ислам, но они продолжают судить с помощью действующих среди них обычаев, придерживаться которых велят им их предводители. Однако если им известно о недопустимости руководствоваться суждениями, основанными на чем-либо помимо ниспосланного Аллахом, но они не придерживаются этого требования, а считают для себя возможным судить вопреки этому, значит, такие люди являются неверными».
Хафиз ибн Касир сказал: «Тот, кто оставил совершенные законы шариата, ниспосланные Мухаммаду ибн АбдуЛлаху, да благословит его Аллах и приветствует, последнему из пророков, и прибег к суду других, отмененных законов, стал неверным. <…> Кто сделал это, тот совершил неверие, по единогласному мнению ученых мусульман (иджма')». (аль-Бидая уа-Ннихая 13/119)
Шейх Хамд ибн Атик сказал: «Одним из факторов, который делает из мусульманина вероотступника является принятие любого суждения, кроме как от Аллаха и Его пророка (с.а.с.). Это же (неверие) случилось, когда люди стали судить согласно законам и традициям их отцов. Они фактически ввели ряд законов, которым они уделяли первостепенное значение вместо закона Аллаха. Поэтому любой, кто подчиняется таким законам, является неверным». (Маджмаат Тавхид 1/361)
В заключении отметим, что Всевышний Аллах создал нас мужчинами и женщинами и сделал нас народами и племенами не для того, чтобы возвысить одних над другими, но с той целью чтобы мы «…узнавали друг друга, и самый почитаемый перед Аллахом – наиболее богобоязненный». (аль-Худжурат, 13)
Ислам никак не умаляет достоинства традиционной культуры того или иного этноса, но лишь очищает её от языческих элементов, ведя народы из мрака джахилийи к свету Единобожия. Более того, в условиях агрессивной наступательности псевдокультуры глобального Куфра, предстает справедливым мнение Х. Тураби, который сказал: «Сегодня, если вы хотите утвердить традиционные ценности, самобытность и независимость от инокультурных воздействий, национальной доктриной должен являться Ислам».
Дудова Стелла
кандидат исторических наук


########################################################


Когда вы смертельно устали от своего ребенка 



Как только мы принесли нашу новорожденную дочку домой, ее старшие братья первыми прибегали, чтобы сообщить мне, что она плачет, хнычет или несколько подозрительно пахнет: «Мама, ты кое-кому нужна. Малышка плачет». Или я присаживалась на минутку, прекрасно зная, что ребенок начинает просыпаться… «Мама, ты мне нужна!» Хорошо! Я уже поняла! И это не говоря о том, что нужды новорожденной бледнеют в сравнении с нуждами двух маленьких пацанят.
Кому-то всегда нужно перекусить, кого-то всегда нужно перевязать, дать другой носок, положить кубики льда в воду, выдать НОВЫЙ отряд бойскаутов, вытереть сопли, обнять, рассказать сказку, поцеловать. Бывали дни, когда мне казалось, что день никогда не закончится, и монотонное состояние, когда ты постоянно «кому-то нужна», может действительно сделать свое дело и сказываться негативно. Но вдруг меня как громом поразило: им нужна Я. Не кто-то еще. Не какой-то любой другой человек в мире. Им нужна их МАМА.
Чем скорее я смогла принять тот факт, что материнство означает, что я никогда не успеваю, тем быстрее я смогла найти свое место и обрести покой в этой сумасшедшей гонке на этом этапе своей жизни. Чем скорее я смогла понять, что «мама» – это мой долг, моя привилегия и честь. И я готова быть там, где во мне нуждаются, в любое время дня и ночи.
«Мама» – это значит, что я только что уложила малышку спать после кормления в 4 утра, а тут моему трехлетнему сыну приснился кошмар. «Мама» – это значит, что я выживаю на кофе и на том, что не доели дети. «Мама» – это значит, что мы с мужем не успеваем нормально поговорить неделями. «Мама» – это значит, что я ставлю их нужды прежде своих, даже не задумавшись. «Мама» – это значит, что все мое тело болит, а мое сердце переполнено любовью.
Я уверена, настанет день, когда я никому не буду нужна. Мои дети разбегутся кто куда и будут поглощены своей жизнью. А я буду сидеть одна в каком-нибудь доме престарелых (текст 
написан американкой, в Америке дома престарелых — очень хорошие и проводить там старость — нормальная практика — прим. ред.) и наблюдать за тем, как увядает мое тело. И тогда я никому не буду нужна. Может быть, я даже стану обузой.
Конечно же, они будут навещать меня, но мои руки уже не будут их домом. А мои поцелуи уже не будут для них исцелением. И больше не будет маленьких ботиночек, с которых нужно вытирать грязь. И не нужно будет пристегивать ремни в машине. Я прочту сама для себя сказку на ночь, семь раз подряд. И я больше не буду стремиться к перерывам. Больше не будет рюкзаков, которые нужно паковать и распаковывать, коробок для обеда, которые нужно наполнять. И я уверена, что мое сердце будет рыдать, лишь бы услышать эти тоненькие голоса, которые зовут меня: «Мама, ты кое-кому нужна!»
И теперь мне кажутся прекрасными эти мирные кормления в 4 утра в нашей маленькой уютной детской. Мы сидим в собственном лавандовом гнезде на могучем дубе. Мы смотрим, как тихо падает снег, и как по ровному белому полотну бежит заяц. Только я и моя малышка, в соседских домах еще темно и тихо. Только мы сидим и смотрим, как встает бледная луна, а по стенам детской танцуют тени. Я и она – лишь мы вдвоем слышим, как вдали ухает сова.
Мы прижимаемся друг к другу под одеялом, и я укачиваю ее, чтобы она снова заснула. Уже 4 утра, я измучена и устала, но все хорошо, я ей нужна. Только я. И может быть, мне она нужна тоже. Потому что она делает меня МАМОЙ. Однажды она будет крепко спать всю ночь. Однажды я буду сидеть на инвалидном кресле, в моих руках никого не будет, и я буду мечтать о тех тихих ночах в детской. О том времени, когда я ей была нужна, и нас было всего двое в целом мире.
Могу ли я наслаждаться тем, что я нужна? Иногда – безусловно, но часто это очень утомляет. Изводит. Но и не нужно наслаждаться каждым мгновением. Это долг. Бог сделал меня их мамой. Это положение, к которому я стремилась задолго до того, как поняла это.
За три дня выходных мой муж не мог поверить своим ушам, как часто наши мальчишки повторяли: «Мама. Мама, мама!» – «Они всегда так?» – спросил он, не скрывая ужаса и сочувствия. – «Да, весь день, каждый день. Это моя работа». И я вынуждена признать, что это самая сложная работа из всех, которые у меня когда-либо были.
В прошлой жизни я была менеджером в ресторане, в очень популярной сети во Флориде. В 19:30, в субботу вечером, я стояла на раздаче бесконечного потока тарелок, и внезапно отключили электричество… но это ничто в сравнение с тем, что творится дома в 17:00. И, поверьте мне, клиентам в Южной Флориде угодить сложнее, чем кому бы то ни было. Но это подарок по сравнению с моими бессонными мальчишками, с низким уровнем сахара в крови.
Когда-то у меня было время. На себя. Сейчас неплохо было бы заняться хоть немного своими ногтями. Мой бюстгальтер на мне уже не сидит. Мой фен, наверное, уже не работает, я даже не в курсе. Я не могу принять душ без зрителей. Я начала использовать крем для век. У меня больше не проверяют удостоверение личности. Это доказательство моего материнства. Доказательство того, что я кому-то нужна. Именно сейчас я кому-то постоянно нужна. Так же, 
как прошлой ночью…
В 3 часа ночи я слышу топот маленьких ножек – кто-то заходит в мою комнату. Я лежу тихо и едва дышу. Может быть, он вернется к себе в комнату. Да!
«Мама!»
«Мама!» – голос становится чуть громче.
«Да» – я еле-еле шепчу.
Он замолкает, глаза его сверкают в тусклом свете.
«Я люблю тебя».
И все, он ушел. Умчался обратно в свою комнату. Но его слова все еще висят в прохладном ночном воздухе. Если бы я могла дотронуться до них и взять, я бы схватила эти слова и прижала бы их к своей груди. Его тихий голос, который шепчет самые лучшие слова на свете. Я люблю тебя. Улыбка касается моих губ, и я медленно выдыхаю. Я почти боюсь, что воспоминание уйдет. Я возвращаюсь ко сну, а его слова поселяются в моем сердце.
Однажды этот маленький мальчик станет взрослым мужчиной. И он больше не будет шептать мне такие сладкие слова в неурочный час. Я буду слышать только гудки машин и храп мужа. Я буду спокойно спать целую ночь, не буду беспокоиться о заболевшем ребенке или о плачущем младенце. Это просто останется в памяти. В памяти останутся эти годы, когда я была нужна, и это было утомительно, но недолговечно.
Надо прекратить мечтать о том, как «однажды» все станет проще. Потому что правда такова: да, может, станет проще, но лучше, чем сегодняшний день, никогда не будет. Сегодня, когда я вся покрыта соплями и слюнями маленьких мальчишек. Сегодня, когда я наслаждаюсь тем, что маленькие ручки обвивают мою шею. Сегодня совершенно. «Однажды» у меня будет педикюр и я смогу принимать душ в одиночестве. «Однажды» я верну себе себя. Но сегодня я отдаю себя другим, я устаю, я вся перепачканная, но меня ТАК любят, и поэтому я опять должна идти. Я кому-то нужна.
Перевод Алены Гаспарян
Оригинальная публикация: на yourbestnestindy.com

Комментариев нет:

Отправить комментарий